Когда возвращался из Владивостока, где-то в районе Вяземского, около 9.00.
Вагон был новенький, окно чистое.
Что-то ностальгически щемящее есть в наших северных равнинных пейзажах.
Что будет всегда с тем, кто здесь родился и вырос, будет сниться как бы далеко ты не уезжал, напоминать о себе немотивированными приступами агрессии и такой же безудержной добротой и обескураживающей щедростью, недельными уходами в запой и припадками работоголизма... вобщем, всем тем, что теперь называется "менталитет"
Мы состоим из того, что мы каждый день едим и пьем.
Мы состоим из того, что видим каждый день.
Лермонтов вспомнился ...
Проселочным путем люблю скакать в телеге
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень;
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез...
и т.д.
Вагон был новенький, окно чистое.
Что-то ностальгически щемящее есть в наших северных равнинных пейзажах.
Что будет всегда с тем, кто здесь родился и вырос, будет сниться как бы далеко ты не уезжал, напоминать о себе немотивированными приступами агрессии и такой же безудержной добротой и обескураживающей щедростью, недельными уходами в запой и припадками работоголизма... вобщем, всем тем, что теперь называется "менталитет"
Мы состоим из того, что мы каждый день едим и пьем.
Мы состоим из того, что видим каждый день.
Лермонтов вспомнился ...
Проселочным путем люблю скакать в телеге
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень;
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез...
и т.д.
